Глава 29

Мысли

 

    Поздним вечером, когда случалось так, что мы шли спать в роту вместе, и ложились на соседние койки, можно было помечтать, обменяться чем-то интимным. В один из таких вот вечеров я, рассказал Жоржу о замысле фантастического рассказа.

     Холодный, черный, беспредельный космос. Сколько он вмещает в себя миров, сколько фантастических историй можно закрутить в нем космических масштабов! Бездонная нива для человеческой фантазии, которую он пытается и мечтает охватить.

     В этом чернильном пространстве летит космический корабль с людьми, и совершает вынужденную посадку на ни чем не примечательной, не обитаемой планете, для ремонтных целей. Пока идет ремонт, некоторые члены экипажа отлучаются в короткие экспедиции вглубь, по горам и равнинам скалистой, без каких либо признаков жизни планеты. С ними происходят странные вещи: яркие сны с невероятно образными событиями из истории некоей цивилизации, охватывающие огромный период времени. Далее, заинтересовавшись этим, один из членов экипажа, в удалении от корабля вступает в визуальную и сенсорную связь с таинственной каплеобразной формой жизни. Выясняется, что некогда существовавшая на этой планете цивилизация выродилась в каплеобразное существо, вобравшее в себя всю мудрость, с высоты опыта взирающее на человеческие поступки, движения индивидуальных душ, народов, мораль тысячелетий, на все стремления и мечты. Но это уже не в общепринятом смысле живое существо, а сгусток энергии сравнимый с самоподдерживающийся термоядерной реакцией. Капля разума, великой мудрости становится то беспредельно малой, то бесконечно большой. Она знает, что было, что будет, она бессмертна, осведомлена о других, таких же итогах эволюции разбросанных по галактикам. И настанет день, когда все превратится  в ничто, и ничто будет содержать в себе все.

     Почему капля обратилась к человеку, - бесконечно большое и мудрое к очень маленькому, что ей нужно? Простое любопытство? Почему именно к этому человеку, и почему он появился именно в это время? Как человеку соприкоснуться с вечным физическим существом? Ответ прост.

     - Человек, - говорит капля, - видеть и слышать меня, для тебя означает смерть. Ты теперь много не протянешь, как раз до возвращения на твою родную планету, - слишком сильным потрясением твоей психики является встреча со мной. Но это так, информация второстепенная. Я открыл тебе определенную форму видений, что бы максимально мягче донести истину и продлить жизнь. Главное - ты нужен для начала великого процесса твоей цивилизации, ты будешь первым и центральным компонентом будущего каплеобразного существа. Можешь рассказывать о нашей встрече или умолчать, это значение не имеет, но после твоей смерти родятся люди, которые создадут зачатки этого движения, религии, учения, и твоя душа будет центром кристаллообразования.

     Сюжет не нов. Существует прекрасная книжка польского фантаста Станислава Лемма - "Солярис", в которой описывается разумный, лавообразный океан. Исследовательская станция с тремя учеными висела над поверхностью планеты, проводя наблюдения. Океан воссоздавал мыслеобразы из подсознания обитателей, материализуя их. Умершие люди, бредовые монстры вторгались в жизнь исследователей. Таким путем одна цивилизация пыталась вступить в контакт с другой.

     В самом деле, ведь если жизнь зародилась из не живой материи, - а подвергать это сомнению может только не образованный или слабоумный человек, - если камни приобрели форму Платона и Мерлин Монро, то почему бы ни пойти дальше? Почему бы материи ни освоить сознательную электромагнитную жизнь, с возросшей энерго- и информационной емкостью?

     Мы лежали на соседних кроватях. Рота задерживалась по своим боевым делам, и в тишине казарменного отсека плыли густые сумерки вперемешку с его сигаретным дымом. Плыли грезы, стихи, надежды.

     Одиночество очень стимулирует к самопознанию. Говорят, что о Боге вспоминают на краю пропасти, в смертельной опасности. Я думаю, о Боге вспоминают, когда совесть спокойна и нет других желаний, кроме естественного поддержания жизнедеятельности тела. Обстоятельства вырвали меня из привычной среды, пропитанной тщеславием, потворством чувственным удовольствиям, прервали плавное движение по проложенным традицией рельсам. Я оказался в вакууме. Разумеется, все это, конечно, с лихвой присутствовало в офицерской и солдатской среде, но я не имел с ними контакта, лишь наблюдал. Их мнение не являлось авторитетным. Здесь ни кому не было до меня дела, жив я или мертв. Отсутствовало давление на судьбу, оказываемое в гражданской жизни родителями. Бессознательно, полусознательно я усвоил философию семьи, и вырваться из-под ее гнета мог только в таких, обновленных условиях. В той жизни, сама мысль подвергнуть обывательские взгляды сомнению казалась безумием. Месяц шел за месяцем, жизнь постепенно наладилась, наладилась на столько, что удовлетворялись даже культурные запросы. Книги, фильмы в клубном зале, разговоры с умным Жоржем удовлетворяли интеллектуальный голод. И в этот, условно комфортный момент, все больше и больше стал возникать вопрос смысла жизни. Есть ли Бог, и зачем он вообще нужен? Вопрос возник логически, как давно назревший, на подобии ощущения: "я созрел, пора жениться". По-прежнему видя себя среди миллионов карьеристов, семьянинов, не  заурядных заурядностей, я все же существенно вышел из своего космического корабля на разведку. Разумеется, страховочный фалл надежно держал меня, а в интересе было больше скептицизма, чем позитивного, конструктивного познания, но щелочка проникновению запредельного появилась. Разум устремил взгляд на себя.

     Бессмертие - основная цель жизни. Люди хотят увековечить себя в детях, в памяти потомков, любыми доступными средствами. Очевидно, что если эта земная жизнь наш единственный и неповторимый шанс достичь совершенства, то не имеет смысла жить вообще. Мнение о неповторимости жизни всеобщее. Народ открыто смеется, - и правильно делает, - над адом и раем, над религией, но ни чего не выдвигает в замен. Он действует вопреки собственным взглядам, живет, словно бессмертный, стяжая, накапливая, а, подходя к последнему рубежу, прозревает экзистенцию, начинает замечать бессмысленность прожитой жизни.

     Все в мире, сам мир, видятся нам через наше "Я". Не будь его, мы ни чего не смогли бы увидеть, а значит, у нас нет ни каких оснований, считать мир отдельным от себя. Но ученые упрямо твердят нам про объективность, противоположную субъективности. Идя до конца в объективности и субъективности, мы встречаемся в единой реальности, являющейся одновременно бесконечной множественностью. Не смотря на свою "объективность" физики уже стали приходить к пониманию единства, с открытием уравнений Шредингера-Гейзенберга. Мир одновременно частица и волна. Частица имеет массу, координаты. Волна их не имеет. Но тем ни менее мир в одно и то же время частица и волна. С уничтожением моего "Я", должно уничтожится все существующее. Почему же имеет место болезненный разрыв между реальностью и видимостью? Бессмертие составляет нашу сущность. Однако только сумасшедший может, надеется на то, что ни когда не умрет. Что есть жизнь? Что есть смерть? Почему необходим Бог?

     Видя прекрасное здание, находясь в здравом уме, я в праве заключить существование архитектора и рабочих, построивших его. Не в праве ли я, заключить так же, существование того, кто сотворил архитектора и рабочих, всю жизнь на земле? Почему-то противопоставляются понятия сотворения и эволюции. Но разве Бог не может творить по законам эволюции? Если Бог не может творить по законам, значит он, не всемогущ. Если он не может творить без всякого закона, то тоже не всемогущий. Не разрешимое противоречие? А если он создал сначала законы, а за тем, стал в них укладываться? Это с его стороны глупо? Но что мы знаем на сегодняшний день, что бы называть его глупцом?

     Бог творит постоянно, следовательно, он пронизывает мир, находится в каждой молекуле, элементарной частице. Все в мире имеет цикличность. Не живое или живое тело создается, существует, распадается. Компоненты не исчезают, но служат материалом, для создания новых тел. Галактики, звезды, камни, живая природа, - все циклично. Нет исключений. Значит, логично предположить, что опыт человеческой жизни не пропадает бесследно со смертью тела, а служит материалом следующим жизням. Ни что из ничего не берется. Могут ли быть случайными различные уровни развития людей? Кто-то не в состоянии осилить программу средней школы, а кто-то становится академиком. Ученые списывают такие неувязки на вероятности, но это скорее признание своего бессилия. В мире ни чего не появляется, расширяется только наше познание. И галактики, и математика существовали всегда, просто обезьяны превратившись в людей, обнаружили их однажды. Очень болезненно замечали, долго не соглашались признать. Новые представления шли в разрез со всем обезьяньим опытом. Так и мы, современные люди, измеряем исключительно собственной меркой, отбрасывая ей не подходящее. Мы пытаемся не замечать главную проблему, - проблему жизни и смерти. В силу чего мы, так жаждущие бессмертия, все-таки умираем?

     Религии учат: возлюби ближнего своего, как самого себя. От чего нужно всех возлюбить? По тому, что так сказал авторитет? Можем ли мы любить кого-то или что-то, что не является нами? Мы любим других в силу того, что мы являемся ими. Я - одновременно индивидуальное "Я" и всеобщее  "Я". Иисус, говоря про вино: "это кровь моя", про хлеб: "это плоть моя", вбивал в наши головы не религиозные догмы, а очень простую и по тому трудно воспринимаемою истину нахождение его, Иисуса, во всем видимом и не видимом. Очень не большую его частицу можно приколотить к кресту, но штука в том, что и крест, и гвозди, и палачи, и Понтий Пилат были Христом. Иисус был толпой жаждущей его смерти, Иудой, Петром, отрекшимся от него, средневековой инквизицией. Но нам, обезьянам, только что избавившимся от хвоста, трудно понять нашу землю, как шар, вращающийся по орбите. Нам трудно избавиться от вселенной Эйнштейна и Папы Римского. Отцы церкви, многие из которых понимали больше, чем писали и говорили, - начертили примитивный мир, создали обряды выводящие полудикое население к элементарным нормам морали. И вот мы, цивилизовавшись, на столько прикипели к иконам, кадилу, рясам, священным писаниям, что в силу привычки нам не нужна истина, нам давай традиции давно потерявшие смысл.

     Оглянемся во круг. Каждый создает свое маленькое государство - семью. Строит стены долженствующие защитить от влияний извне. Мы поделили все на "мое" и "не мое". Моя жена, мой сын, мои деньги. Но что может в этом скоротечном, быстро меняющемся мире нам принадлежать? Только у края могилы до нас начинает доходить, правда, тогда, когда менять цели поздно. Люди, или конкретно офицеры, с которыми я ежедневно сталкиваюсь, обособились. Для них я грязный, вонючий солдат, расходный материал типа обмундирования. Кончится, еще привезут. За то, офицеры "любят" своих детей, охраняют их. Но придет время, их сыновей забреют в солдаты и они тоже станут грязными, вонючими солдатами. Обыватели согласительно качают головами, разводят руками, мол, понятно, но по-другому нельзя. В будущем многое изменится, остается ждать. Изменится? Если ни чего не менять, что изменится? Можно ли любить одного и не любить другого? Любить без всяких моральных убеждений, как любишь тепло в холодную погоду и прохладу в жаркую? Столько тысячелетий нас заставляли любить из-под палки, угрожая адом, уголовными законами, что ни чего кроме смеха позиция Христа у нас не вызывает. Иисус не по тому подставлял щеку под удар, что был, слаб и труслив, а по тому, что был силен и могуч. Он хотел показать: любовь не противоположна силе, она и есть сила.

     Цель жизни - найти правду, правду в себе, в ближних, дальних. Цель - найти истину отношений среди мирской суеты. Хотите семью - пожалуйста. Хотите заниматься предпринимательством, - занимайтесь. Любое занятие без ограничений к вашим услугам. Удовлетворяйте свои склонности. Главное, найти и удерживать связь с истиной. Тогда мы уйдем от животного накопительства, от смысла жизни, как удовлетворения мелочного "Я".

     Женя докурил сигарету. В отсеке установилась пресловутая чернильная темнота. Проходящий по коридору младший сержант грубо крикнул.

     - Э..... кто тут курит!?

     Молодой, не опытный, он мало знал об обосновавшейся в девятой роте писарьской гильдии. Женя двумя словами отослал его заниматься другими делами. Сержант ушел. Выдвинулась новая тема обсуждения. Не связаны ли все беды Советского Союза-России не с личностями, а с географическим положением? Ветры дуют только определенным образом, облака подчиняются своим законам. Вот причина вечной отсталости русского народа, перекрывающая любые мелкие причины.

     Это конечно шутка. Отбросим юмор. Особо уважаемый у себя на родине царь-реформатор Петр Первый, приложил не мало усилий к насильственному прогрессу своей страны. В начале он попытался заинтересовать народ заморскими диковинками, пробудить интерес к более цивилизованной жизни. На лицо было огромное техническое и культурное отставание. Одно время Его Величество даже пробовал внедрить основы демократии, стимулируя выборность муниципальных властей. На все его предложения общество ответило равнодушием. Тогда он выбрал старый, проверенный еще со времен Ивана Грозного метод, усилил роль тайной полиции, и волевым, репрессивным методом стал добиваться своих целей. Российская царская власть, советская власть всегда решали проблемы военно-полицейским способом. Наполеон пришел в Москву по тому, что Александр Первый замарался мародерством в общей свалке наполеоновских воин. По договоренности с Бонапартом Александр, оторвал себе Финляндию и еще кое-что по мелочи. А когда француз потребовал за это оговоренной поддержки блокады Англии, - заартачился. Русско-японская война началась из-за дележа Китая. (Чего в Китае, кроме грабежа делали русские, совершенно не понятно. Наверное, культуру и прогресс несли.) К концу девятнадцатого века Европа покрылась сетью железных дорог, стимулирующих бурный рост промышленности. В России же, в отличие от европейских железнодорожных компаний образованных из добровольных вкладчиков, финансировать строительство могло только государство. При чем денег не было и у царя. Он их брал в долг за границей. Отдавать собирался единственным имевшимся у него в изобилии товаром - людьми. Александр Третий подписал с французами соглашение, по которому он, в оплату долга обязывался вступить в войну против Германии. Перед ним стояла дилемма. Или он любыми путями построит железные дороги, или отстанет на столько, что лет через пятьдесят Россия станет вровень с Китаем, который сейчас делят сильные государства. Николай Второй ступил в наследство бессильный что-либо изменить. Однажды Кайзер его уговорил, на своей яхте в Балтийском море, отказаться от старых планов. Немец обещал безвозмездно нужное количество денег. Но вернувшемуся в Петербург царю, правящая элита быстро вправила мозги. Николай вступил в войну под надуманным предлогом. Политика советского периода продолжалась в том же духе.

     Разумеется, в этом, российском макиавеллизме нет ни чего нового. Все страны мира, даже самые цивилизованные, демократичные, подвернись им случай, не брезгуют грязными преступлениями. До сих пор. И что бы выжить во враждебном мире, власть России использовала все пути. Рефлекс самосохранения. Вопрос в другом. Если мы хотим счастья, благополучия, прекрасного будущего для себя, так ли уж необходимо нам сохранение нашего славянского государства любым путем? В Евангелии написано: "Кто во имя мое потеряет душу, тот ее спасет. Кто ее спасет, тот потеряет". Разве не очевидно, что мы заложники у самих себя, и сами себя держим в рабстве? Персонажу Булгакова из повести "Собачье сердце" - Шарикову, очень сложно объяснить кто он. Не согласится он. Скажет, что ни будь вроде: "отлезь, гнида". Пусть не покажется кощунственной мысль, но есть факты. Немцы, пережившие годы фашизма в Германии и знакомые с советской действительностью говорят, что режим Гитлера был мягче режима в Советском Союзе конца восьмидесятых. Конечно, были концлагеря, крематории, гестапо, но при всем при этом Германия потеряла на русском фронте в десять раз меньше солдат. По масштабам зверств над противником, и своими собственными гражданами Сталин превзошел всех когда-либо существовавших диктаторов. Нам прожужжали уши про Хатынь, но те хатыни, что устраивали войска НКВД не идут в сравнение с любителями-немцами. Части НКВД переодевались в немецкую форму, и жгли белорусские села, стимулируя ненависть к захватчикам. Рейган назвал Советский Союз империей зла. И было от чего. По тому, что ни чего доброго эта империя отродясь не делала. У американцев тоже рыло в пуху, хлопнули, к примеру, заместители своего президента Кеннеди и закрыли дело, списав на случайного человека. Но разве от этого сущность меняется? Подавляющее большинство Советских граждан не знала, что на территории союза готовятся террористы, что Москва финансирует множество бандитских режимов по всему миру, что КГБ подготовил, и осуществил покушение на Папу Римского. (Политики Европы инициировали избрание поляка в помощь вырывающейся из Варшавского договора Польше).

     Веками Россия, имевшая грозную армию, постоянно совершенствуясь в военном деле, была марионеткой, - в сравнении с Европой, - в руках обстоятельств. Парадокс. Чем сильнее Россия хотела сохраниться, тем хуже ей было. Казалось, великие жертвы принесут избавление. Но за одними жертвами следовали другие, новые и новые, и нет им конца. Народ по-прежнему безмолвствует, им по-прежнему управляют средствами запугивания. Хорошие, добрые по природе советские-российские люди в массе составляют стадо, орду направляемую пастухом на злые дела. Советская пропаганда ругает Гитлера за геноцид евреев, за агрессию против Советов, но молчит о ее причинах. Причины появления Гитлера у власти в Германии, находятся в Москве. После закрепления большевиков во главе государства, в Европу и, особенно в Германию устремился поток красных эмиссаров с чемоданами валюты, золота, бриллиантов. Десятки миллионов золотых рублей, долларов шли на стимулирование пролетарской, германской революции. В отдельных, крупных городах поднимались мятежи. Сторонников порядка и законности забивали палками до смерти, резали на куски. Страну втягивали в хаос равный российскому. В сложившейся ситуации правящий класс буржуазии выбрал Гитлера и его военизированный режим.

     Не возможно в мировой сваре найти правых и виноватых. Все одинаково правы и виноваты. Но если нас интересует благополучие нашей многострадальной страны, то нужно обратить взгляд, прежде всего в себя. Наша умственная леность, душевная нечистота - источник бедствий.

     Нынешний кризис: отсутствие товаров, очереди, дрянное качество продукции имеет еще одну причину. В условиях всеобщей монополизации, государственного капитализма исчез хозяин. Есть наемные рабочие, и нет хозяина. Раз нет хозяина, - не кому смотреть за воровством, усовершенствованием производства. Приставили контролера - договорись, делись с ним. Исправить положение, можно только поделив собственность, сделав каждого гражданина свободными предпринимать со своей долей любое действие. Следовательно, необходимы политические, юридические, экономические свободы. Свобода - российский камень преткновения. Несколько дней назад прошли выборы в ВС СССР. По нашему округу балатировались два колхозника-казаха, которых мы в глаза не видели. Мужчина и женщина. Избирательную бухгалтерию организовал пропагандон и приставленный к нему Милютин. Если бы я не пришел голосовать, меня бы стерли в порошок. Не нашлось человека, возмутившегося вопиющим насилием. Даже "на гражданке" принуждают волеизьявляться, чего уж говорить об армии. Свобода, это осознанная необходимость, это внутренние законы, накладываемые добровольно человеком на себя. Так случилось, что я не давал присягу. Милютин не поинтересовался, а я проспал. Но, Юрий Иванович узнав, не обеспокоился. Имелись основания. Присяга дается с целью внушения солдату определенных установок, и юридического закрепления их. После присяги проступки новобранца становятся преступлениями и тяжко караются. Я был законопослушен, внутренне дисциплинирован, с единственным недостатком - не умением маршировать. Сюрпризов от меня ждать не приходилось, и с присягой повезло. Я не понимаю, как можно клясться в любви и верности под давлением. Клятва слишком серьезное дело, коли, даешь - выполняй. Но я не хочу клясться в верности политическому руководству, являющемуся фактически "родиной", считая его преступным. Выбор не богатый: тюрьма или присяга.

     В момент нашего с Женей ночного разговора, в далекой ГДР, известный режиссер М.Захаров снимал фильм-притчу, под названием "Убить дракона". В сказочной стране, очень похожей на нашу, жестоко правил дракон. Подавлял, уничтожал не угодных. Пришел герой и убил дракона, освободил людей. Но они очень быстро избрали себе нового негодяя, на этот раз дурака и самодура. Герой вернулся освободить их снова. Тогда люди пали перед ним на колени, прося быть их вождем.

     - Встаньте люди! - закричал он. - Вы же свободны!

     Но люди стояли коленопреклоненно.

     - Что ж! Я заставлю убить дракона в голове у каждого! - и тут его невеста плещет ему в лицо бокал вина. Опомнись дурачек! Разве можно убить дракона в другом человеке? Дракона можно убить только в самом себе. Метод насилия всегда приводит к одному и тому же результату. Свобода творческий акт, для нее необходим талант.

     Таковы истоки отечественных экономических проблем. Товарищ Троцкий был прав. Построение коммунизма в отдельно взятой стране, даже группе стран не возможно. Неизбежны влияния мира с иным устройством через книги, фильмы, радио. Но даже когда весь мир будет структурирован по типу советского общества, еще долго не утихнут рецидивы памяти о мире богатых и бедных. Коммунизм, - не по Марксу и Ленину, но по здравому смыслу, - неизбежен. Добровольный, естественный, как эволюция биологических видов. Во всеобщем равенстве содержится сущностная правда. Настоящее, доведенное до конца равенство, не есть противоположность разнообразию, но само разнообразие. Две крайности соединяются в одну вещ. Равенство духа, сконцентрированного в материю, называется коммунизмом. Ни до, ни после октябрьского переворота в России не было еще коммунизма ни одной секунды. Ни Маркс, ни Энгельс, ни Ленин, ни Сталин, ни какой-либо другой “член” не были коммунистами. А, были ими, попавшие в лапы кпэсесовской инквизиции супруги Сахаровы, и многие другие диссиденты. Все мы, рожденные в СССР по вероисповеданию коммунисты, хотим мы того или нет. Опрометчиво отказываться от религии отцов и дедов, гораздо правильнее очистить ее от словесной шелухи и попробовать увидеть суть.

     Женя не интересовался политикой. Слушал внимательно, обходясь без добавлений. Музыка, музыканты, песенная англоязычная поэзия оставались его стихиями. Прочитал стихотворение "Ворон" Эдгара По в пример идеала. Послышался приближающийся гул сотен ног. Расположение роты наполнилось гамом. С нижних этажей долетал такой же шум. Изможденные курсы возвращались с полевых занятий. Разговаривать стало не возможно. Сержанты принялись дрессировать молодежь. Отделения вскакивали и укладывались бесчисленное число раз. Деревянные полы отсеков резонировали барабанной дробью. Через час настал относительный покой. Опоздавшие с подшивом ковырялись иголкой в полумраке, пришивая воротнички, оторвавшиеся части обмундирования. Еще через час все спали. Частенько доносился быстрый говорок спящего, посылающий кого-то на фуй, заключающийся его громким пуком. По стенам, потолку ползли блики далеких сварочных работ, танкисты круглосуточно строили себе клуб.

     В скоре Женя отдалился. По мере приближения заветного мига освобождения, он все больше проводил время со своими друзьями. С Сашей они взялись строить городок-крепость в центре ПГТ, для детей. Давали указания по укладке цемента, камней. Возвращались вечером, одичавшие от работы и воздуха приближающейся свободы. После отпуска, в который Женя все же съездил в середине зимы, у него остался костюм. Однажды он его надел. Попрощался со мной за руку со словами, что может быть, больше ни когда не увидимся. Просил простить, если что...

     Я начал сближение с Серегой, новым компаньоном.